Название: Секрет Полишинеля.Автор: Aneris
Бета: Эминда
Фэндом: Hellsing
Персонажи (Пейринг): Шредингер – вот наша звезда на сегодня.
Рейтинг: PG
Жанр: юмор
Состояние: завершен
Дисклеймер: Всех персонажей создал Куота Хирано, я не имею отношения к нем у и его чудо-траве. Прав не имею, денег все еще не получаю
От автора: Это очень древний фанфик. Который я порывалась закончить аж 3 раза. Беда его была в том, что начала писать его на той стадии, когда я еще катала длинные опусы, а заканчивала, когда уже перешла на драбблы и мини-фики. Посему, не удивляйтесь.
Текст между *** - воспоминания
читать дальшеДжунгли прощались с медленно тонущим за линией горизонта солнцем, и последние лучи окрашивали зеленое море жизни в мягкие оттенки красного и оранжевого. В тропическом лесу царило спокойствие: его дневные жители уже готовились ко сну, а ночные еще толком не проснулись и предпочли обождать в своих теплых норах. Легкий теплый ветерок колыхал большие листья каучуковых деревьев и пальм, некоторые цветы закрывались на ночь, оберегая нежные тычинки и пестики от ночной прохлады.
Для стоящего посреди джунглей бетонного бункера эта красота не значила ровным счетом ничего: тайная база организации Миллениум стояла бы так же спокойно и в случае землетрясения, артобстрела или очередного ледникового периода. Также прелесть пейзажа осталась неоцененной и единственным представителем разумной, если про него можно было так выразится, формы жизни вне стен бункера в радиусе двух сотен миль: насупившись, Шредингер сидел на крыше злой на весь белый свет окромя себя любимого и плевать хотел на окружающее его буйство красок. Прижатые к голове уши, сощуренные глаза, поджатые губы, сложенные на груди руки – он сидел так уже час, не шевелясь и изредка раздраженно фыркая. Конечности медленно начали затекать, но это не интересовало оборотня.
-Я вам всем еще покажу! – мстительно шипел он себе под нос. Неприятные воспоминания о произошедшем ранее не давали ему успокоится.
***
-Не вертись под ногами, мелочь! Пшел вон! – рассержено рычит на него Блиц уже на середине замаха перед ударом. А ведь он всего лишь хотел рассмотреть получше ее остро наточенную косу. Ну взял не совсем удачно, взмахнул ненароком, но так Зорин короткие волосы идут гораздо больше, чем эти ее длиннущие волнистые лохмы по пояс.
-Шредингер! Мерзкий блошиный половик, стой немедленно! Я из твоей шкуры сделаю себе новую муфту! – сотрясает всю базу истерический вопль Рип Ван Винкль, а пуля пролетает в опасной близости от его правого уха. А он сам с бешенным мявом сворачивает за угол, на лестничную площадку, лихо съезжает вниз на три пролета по перилам и ныряет в малозаметный кабинет, в котором есть потайной ход на улицу. Только там, засев в кустах, он позволяет себе немного отдышатся. И чего она так разъярилась? Гарпия, честное слово! Дались ей эти швейцарские часы с кукушкой, даром что семейная реликвия. Он же их потом собрал! И вообще они бракованные оказались: лишних деталей осталось целая куча – еще на одни часы хватит. Пойми после этого этих женщин! И вообще, зачем так сердится: все равно же без часов не останется – Кэп ей такой милый будильник подарил, красненький. Кстати, интересно, а там что внутри?
-Не смей трогать эту пробирку! Черт! Ложись! – Док падает на кафельный пол и с неожиданной для лабораторной крысы ловкостью откатывается за массивный стальной стол. Уже телепортируясь в коридор, Шред слышит за своей спиной знакомый звук взрыва, а мимо него пролетает бронированная дверь лаборатории. Качественная вещь, почти не погнулась, а вот петли вырвало из косяка «с мясом». Судя по громкому мату, Док тоже жив и как минимум достаточно здоров, что бы так кричать, но к конструктивной беседе не способен. Шред виновато прижал уши и убежал к себе подобру-поздорову. С карьерой изобретателя лучше повременить.
-Слышь, недомерок, вали отсюда пока лапы носят! – глумливо ржет младший Валентайн, с ленцой скручивая косяк. Шред рассержено и совсем по-кошачьи шипит и захлопывает за собой дверь. Лишь после этого он позволяет себе мстительно улыбнутся: Яну еще предстоит узнать, каково это – курить марихуану вперемешку с сушеным перцем чили, заботливо подсыпанным Шредом всего несколько секунд назад, пока это хамло отвернулся. Нечего было за уши дергать – чай не казенные, а свои, родные.
-Майор, так дальше продолжаться не может! – перед столом шефа стоит целая делегация. Док с всклокоченными, до сих пор не отмывшимися после того случая, волосами передает Майору лист с коллективной жалобой, - Мы настаиваем на изоляции Шредингера. Хотя бы временной. Невозможно же работать в таких условиях!
Сам Шредингер стоит, понурив голову справа от стола командира, сжимая от ярости кулаки. Отпираться бессмысленно, так что приходится терпеть.
-Ну что я могу сказать… Обвинения весьма существенны, так что герр Шредингер, я тебя отстраняю от участия в подготовке массированного наступления на месяц. Тебе все ясно?
-Да, сэр, - сквозь зубы цедит оборотень, не поднимая глаз. На целый месяц! Он сдохнул бы от скуки, если бы вообще мог умереть! И с базы не уйдешь далеко, и делать нечего. Ну погодите, он вам всем еще покажет!
-Я могу идти, сэр?
-Свободен.
***
«Так, мне нужен план», - размышлял ушастый оборотень, мрачно рассматривая шершавую крышу бункера, - «Надо сделать что-то такое, что бы они сразу поняли, что чуть не потеряли, что бы прониклись и перестали вести себя со мной как с пятнадцатилеткой! Мне вообще-то уже седьмой десяток идет! Но вот что может впечатлить Майора настолько, что бы он снял с меня это паршивое взыскание?»
Седьмой десяток седьмым десятком, а вот поведение и рассуждения Шредингера так и остались по большей мере на уровне подростка. По ходу мысли парень достал из кармана складной нож и начал его подбрасывать и ловить: он часто так делал для успокоения своих и раздражения чужих нервов.
«Все так носятся с этой идеей Третьей мировой и мести Хеллсингу», – мимо пролетающий цветистый попугай захлебнулся своим карканьем и свалился замертво на крышу. Шред все также задумчиво подошел к нему, выдернул свой нож и столкнул тушку вниз. – «Что же я могу сделать? Ну не с Алукардом же сцепится. Помереть не помру, но полезного результата не будет, а нам нужен именно он. Если бы не этот очкастый дылда, все было бы гораздо проще, и мы давно бы уже распивали старый добрый шнапс на развалинах Вестминстерского аббатства. Эта проклятая тварь сильна как Капитан! И как только чертов Хеллсинг его приручил?»
И тут Шредингера озарило: вот оно, решение его проблемы!
«Если я смогу предоставить Майору информацию о том, как подчинили Алукарда, то он точно меня простит! А может и премию выдаст. Вызнать тайну – это же обычный шпионаж, а в этом равных мне нет!» - мальчишка радостно рассмеялся, мохнатые ушки возбужденно встопорщились и встали торчком. – «Решено: я проберусь в особняк Хеллсингов и вызнаю тайну!»
Вечером следующего дня, после череды утомительных перемещений Шред сидел в небольшом лондонском кафе и строил план действий.
«Итак, что мы имеем? Тщательно укрепленный особняк, начиненный опытными солдатами, новейшими системами слежения, оружием и прочими средствами теплого приветствия незваных гостей как старый матрац в ночлежке клопами. К этому прилагается старик-дворецкий с черным поясом по шинковке мелкими кубиками всего, что движется и уже не движется, британская валькирия с саблей наголо, полным отсутствием понимания термина «отступление» - и куда смотрели учителя? – и генетической ненавистью к нечисти. О да, еще есть грудастая девица-недовампир с комплексом вины и милой такой слабостью – чуть что впадать в кровавое безумие и, пуская голодные слюни, рвать всех вокруг. Интересно, а у нее грудь настоящая? Встречу – пальцем потыкаю. Ну и нельзя забыть о главном заводиле – вампире пятисотлетней выдержки, свихнувшемся во время заточения в какой-то дыре и настолько могущественном, что сможет при желании запустить меня на земную орбиту без всякого Шатла в течение минуты, если поймает – НАСА рыдает от таких технологий…. Ндя, не радостный расклад, Шред, старина», - парень тяжело вздохнул, выводя мокрой ложкой кофейные узоры на бумажной салфетке. Ему уже начало казаться, что его гениальный план не совсем тянет на свое гордое звание. – «Ну, предположим, солдаты и система слежения – не проблема, им меня поймать не легче, чем иголку в стоге сена найти: там проводок перережем, тут бросим гранату с усыпляющим газом, а где надо вообще стороной обойдем. Дворецкий и вечная девственница тоже сильно затруднят: можно отследить график их передвижений и улучшить момент, когда их нет. У нас же сейчас вроде идет череда королевских приемов в честь чего-то там, произошедшего жуть берет как давно и никому не известного, но все-таки являющегося предметом национальной гордости. А вот клыкастая девчонка и Алукард…Да я к тому же и не знаю, где искать нужную мне информацию. Сомневаюсь, что основатель не оставил записей о процедуре порабощения вампира для потомков, хотя бы так, на всякий случай. Особняк у них большой, так что времени на обыск нужно много. Жалко у них экскурсии не водят, по местам боевой славы охотников на вампиров…» - Шред ухмыльнулся, представив эту картину, и начал жевать свежий, еще теплый круассан.
***
… Воображение живо рисовало нашему юному шпиону Серас в форме экскурсовода Берлинского музея с указкой в руке, ведущую по подвалу Хеллсинга небольшую группу американских туристов: в безвкусных цветастых футболках и шортах, фотографирующие каждую пробегающую мимо крысу и не прибитого паука в анфас и профиль, и шумящие как стадо бабуинов. И вот она подводит их к комнате в конце коридора, в которой на всеобщее обозрение выставлен большой черный гроб, обнесенный красным шнуром-ограждением.
-Дамы и господа, перед вами жемчужина нашей коллекции – гроб с настоящим не-мертвым вампиром, - начала Серас отработанным тоном просветителя масс, - Данному экземпляру уже более пяти сотен лет, но он все еще в полностью рабочем состоянии, - из гроба в подтверждение ее слов раздается звучный храп. Одна из туристок подошла поближе и попробовала заглянуть под неплотно прикрытую крышку гроба, но Серас щелкнула ее по рукам указкой с требовательным возгласом:
- Экспонаты не кормить! ...
***
От души похихикав над своей идеей, Шред призадумался. Серас как раз и была самым слабым звеном Хеллсинга. Молодая и неопытная, она еще мало знала о жизни, даром, что при жизни служила в полиции, и пока плохо освоилась в своей новой форме существования. По сути, она до сих пор оставалась девятнадцатилетней барышней, какой и являлась на момент смерти. Доверчивой, мечтательной и неискушенной. И это надо было использовать.
«Заморочить девушке голову и с ее помощью вызнать об особняке или, что еще лучше, сразу попасть туда… Хм, можно попробовать для начала. Только как» - Шредингер вздохнул и огляделся по сторонам.
Рядом сидела молодая девица и самозабвенно читала дамский роман с интригующим названием «Пламенеющая страсть». Если верить перекошенным лицам пары на обложке, то больше всего пламенела у главных героев изжога. Но мягкая порнография для лиц юного и пожилого дамского возраста определенно имел успех: девушка читала его не отрываясь, с лихорадочным блеском в глазах, «проглатывая» страницу за страницей.
«Ха, девицы падки на романтику. Попытаться соблазнить ее что ли?» - оборотень, хрустя круассаном, посмотрел на свое нечеткое отражение в витрине кафе. Оно ни чуть не изменилось: симпатичный парень лет четырнадцати с встопорщенными светлыми волосами, уши пока прикрывала кепка. Приняв расслабленную и, как ему казалось сексуальную позу, Шред окинул себя оценивающим взглядом и разочаровано цокнул языком: - «Моя карта бита, если только деваха не скрытая педофилка и не любит мальчиков младше себя. А жаль, это было бы, как говорится, дешево и сердито. Но при взгляде на меня у нее скорее материнский инстинкт взыграет, чем тот самый, основной. Что мы еще знаем о ней? У девочки комплекс героя: всех спасу ценой своей жизни... Кстати, а вот это уже идея».
Шредингер злорадно улыбнулся, заказал еще кофе и достал свою записную книжку и мобильник. Найдя нужный телефон, он набрал номер и весело спросил в трубку:
-Джон? Привет, ты не знаешь, где у нас сейчас тусуется какая-нибудь банда низших вампиров?
-Значит так, придурок, ты все понял? -- с ласковым нажимом спросил Шредингер, - Или мне что-то повторить?
Его собеседник испугано помотал головой и промычал что-то невнятное. Оборотень довольно хмыкнул и убрал пистолет от его виска. По-прежнему дрожжащий вампир, не веря своему счастью, осторожно отошел на пару шагов, боязливо оглядываясь по сторонам. Вокруг, на пыльном полу с пятнами крови, среди кусков обвалившейся штукатурки и расколотых кирпичей валялись его оглушенные приятели и обескровленные трупы. Шредингер в очередной раз брезгливо поморщился: чистюлей он сам не был, но жить в такой помойке… Право слово, этих английских вампиров надо было прирезать еще раньше Хеллсинга, так, в качестве безвозмездной благотворительности, во имя очищения расы носферату от отбросов.
-В общем и целом, - оборотень присел на единственный уцелевший после погрома стул, предварительно стряхнув с него пыль, - Мне глубоко безразлично, как вы это сделаете, но в течение ближайших часов в этом подвале должен быть отряд Хеллсинга во главе с Серас Викторией. Делайте, что угодно: взрывайте парламент, берите заложников, придите всей толпой на прием к дантисту, но они должны быть здесь и «спасти» от плохих дядей. Ферштейн?
-Ja, - синхронно кивнули низшие вампиры, знавшие из немецкого только это и фразу «Das ist fantastish», и напряженно следили за небрежно перекидываемым из руки в руку пистолетом Шреда.
-Zer gut. А теперь, mein liebes, один из вас остается тут со мной и изображает из себя злобную охрану, а остальные молнией летят выполнять задание. И да, - Шредингер зло ухмыльнулся, - Даже не думайте сбежать. Я вас всех уже запомнил, а наша организация найдет и на этом, и на том свете.
Низшие вампиры это явно знали, так что безропотно побрели к лестнице наверх, по пути сращивая сломанные кости, извлекая из-под кожи застрявшие пули и вправляя челюсти. Оборотень же повернулся к единственному оставшемуся кровососу, с тоской смотрящему вслед своим товарищам и лучезарно улыбнулся:
-Ну что, краса и гордость ночного рода, поиграем в садомазохизм. Где у вас тут самая крепкая и толстая веревка? Свяжи меня покрепче, протии-и-ивный.
Шредингер сидел связанный как рождественский подарок в пыльном углу и насвистывал армейский марш. Снаружи уже вовсю шел бой: раздавались звуки выстрелов и топот ног, кто-то иступлено орал, временами переходя в ультразвук, пару раз подвал ощутимо тряхнуло из-за сильных взрывов. Его псевдо-охранник уже давно сбежал через вентиляционную шахту, поняв, что дело пахнет уже даже не керосином, а кое-чем гораздо более вонючим. На его беду, шахта видимо постепенно сужалась, и уже минут пять Шредингер наслаждался его жалкими стонами – вампир явно застрял.
Наконец, бой стих и дверь в подвал резко распахнулась от размашистого пинка армейским сапогом. Сапогом, надетым на стройную девичью ножку в светлом шерстяном чулке: Серас Виктория, выставив перед собой верный Харконен, осторожно зашла в подвал, водя стволом из стороны в сторону в поисках пока еще неупокоенных вампиров. «Приступим к нашему шоу», - хладнокровно подумал Шредингер и начал жалостливо подвывать, старательно пытаясь выдавить из себя слезу, - «Я бедный и одинокий. Я бедный и одинокий. Так что улыбаемся и машем, тьфу, черт, не так… Плачем и рыдаем».
Вампирша, услышав его, мгновенно направила на него оружие, но, приглядевшись, увидела забившегося в самый дальний угол мальчика. Бедняжка был опутан веревками как ценный пакет после чересчур усердного упаковщика. Малыш не мог и пошевелиться и теперь испуганно смотрел на Серас широко раскрытыми глазами, в которых начали блестеть еще не пролитые слезы. Если бы мертвое сердце вампирши могло, оно бы сжалось от жалости. А так она просто осторожно осмотрелась по сторонам и, не увидев ничего подозрительного, отложила в сторону оружие и медленно подошла к пленнику:
-Привет. Меня зовут Серас, - мальчик что-то неразборчиво прохныкал, явно не доверяя непонятно откуда взявшейся девице с ружьем, - Я тебя не обижу. Все будет хорошо.
И девушка, надеясь успокоить перепуганного малыша, осторожно обняла его. А тот, не будь дурак, с удовольствием уткнулся в ее бюст, пользуясь своим положением обиженного и беззащитного бедняжки. «Так, на ощупь вроде не силикон!» - подумал Шредингер, для верности поелозив еще немного к вящему смущению Серас.
-Как ты сюда попал, мальчик? – как можно ласковее спросила девушка, наконец отстранив спасенного подальше от своей груди – а то уж больно тот увлекся. Шредингер с сожалением оторвался от приятного занятия и, постаравшись придать себе максимально безобидный вид, всхлипнул:
-Они… хнык! … притащили сюда. Мы были… хнык!... с бабушкой одни дома, а они ворвались и нас схватили! Хнык! Где моя бабушкааааа?
Серас сама сочувственно всплакнула: будучи сама сиротой она очень сентиментально и трогательно относилась к родственным связям.
-Извини, малыш, но твоей бабушки я не видела, - девушка начала аккуратно распутывать жертву вампиров, - Возможно, они утащили только тебя одного?
-Нееет, они ее тоже с собой взяли… хнык! – побольше слез и истерики в голосе, - Что они с ней сделалиииии?!
Шред, только его распутали, вцепился в Серас как утопающий в спасательный круг.
-Малыш, все будет хорошо. Пойдем со мной, - девушка, стараясь успокоить спасенного, повела его к выходу.
Спустя пару часов Шредингер внимательно осматривался внутри особняка Хеллсингов. Серас привезла его сюда супротив инструкций и здравого смысла, но деваться ей было некуда: когда «бедного и несчастного» вывели наружу и попытались отцепить от «спасительницы», что бы расспросить, оборотень закатил такую истерику, что опытные оперативники только диву дались. Повиснув на руке вампирши и вопя какую-то чушь о том, что не желает ее покидать, Шредингер так и доехал до базы охотников на вампиров: люди отцепить малолетку от Серас не осилили, а сама девушка побоялась навредить мальчику, не рассчитав собственной силы. Так что ей оставалось надеяться, что через некоторое время бедняга устанет, успокоится и наконец-то отцепится от ее руки, которая уже порядком затекла.
Шредингер же согласился успокоиться только тогда, когда его привели в библиотеку, усадили в кресло и пообещали теплого молока. Он старательно всю дорогу бормотал про свою бабушку и их книжный магазин, поэтому именно в библиотеку его и привели – понадеялись, что в знакомой обстановке он скорее утихнет. Серас ушла на кухню, а оборотень остался в одиночестве – его посчитали достаточно безобидным. А по приезду еще и для верности скормили полголовки чеснока: для профилактики вампиризма и простуды от сидения в подвале.
Первым делом, наш юный разведчик осмотрел комнату. То, что прямо тут храниться ценные документы просто не могут, не подвергалось сомнению, но для уверенности нужно было изучить библиотеку. Наметанным глазом Шредингер начал осматривать книжные полки и, уж было решил вернуться в кресло и дождаться Серас, как вдруг почувствовал почти незаметное колебание воздуха в одном из углов. Обостренные чувства оборотня подсказали ему, что тут что-то не так, и он внимательно присмотрелся к стеллажу. И тут он увидел: среди ровных рядов медицинских томов стояла неприметная тонкая книга – «Б.Стокер. Дракула». Хмыкнув, Шредингер попробовал взять ее с полки, но книга с щелчком лишь слегка выдвинулась, а вот сам стеллаж пришел в движение и отошел в сторону, открыв узкий проход. Оборотень, не тратя времени, скользнул в него, и потайная дверь автоматически закрылась. Вернувшаяся через пять минут Серас к своему удивлению не обнаружила в библиотеке никого.
Шредингер, мысленно кляня Хеллсингов, узкие коридоры и паутину, шел по секретному ходу. В темноте оборотень видел неплохо – это факт, но тут не было ни малейших источников света, а даже нечисти нужны хотя бы слабые лучи света, поэтому пришлось борцу во имя Миллениума идти почти на ощупь – инфразрение в холодных глубинах особняка мало помогало. Наконец, парень наткнулся на дверь и вошел в небольшую комнатушку с очень высоким потолком. Тут было посветлее, для оборотня, естественно – для человека тут все равно была тьма кромешная: где-то под потолком было несколько световых шахт. Посреди комнаты стоял накрытый бархатом стол, а на нем небольшая витрина. И к вящей радости Шредингера, под стеклом лежала потрепанная временем книга. На обложке было просто написано: «Моим потомкам. А. Хеллсинг». Родоначальник в который раз отличился конкретностью и краткостью.
Оборотень внимательно осмотрел витрину, но какой-либо сигнализайции не нашел, как и ловушек. «Ура! Сейчас я узнаю секрет подчинения Алукарда роду Хеллсинг», - мысленно возликовал Шредингер. Осторожно приподняв стекло, парень взял книгу и с трепетом открыл на первой странице. Выцветшими чернилами твердым почерком там было выведено:
«Дорогие мои потомки! Как глава рода Хеллсинг, верный слуга Британской короны и рыцарь протестантской церкви, я считаю себя обязанным оставить вам эти записки, что бы в случае нужды вы могли ими воспользоваться.
Знайте же, что это я связал вампира, которого нарек Алукардом, узами верности и служения нашему роду. Должен он, не раздумывая, подчиняться воле тех, в ком течет моя кровь. Был заключен об этом между нами договор сроком на триста лет и три года и в честь него кровью наложил я на Алукарда Печать. Но со временем ослабеет она и вам, мои потомки, придется снова обуздать кровопийцу. Для этого следуйте следующим моим советам.
Помните, что Алукард верен слову и не может, дав его, нарушить – кровь дворянская и непомерная гордыня не позволят ему. Охоч кровосос до девиц невинных, да до азартных игр – картежник он преизрядный. На этом его и поймал, и служить роду моему вытребовал. Дерзайте, дети мои».
У Шредингера к концу «послания к потомкам» уже зародились определенные подозрения, но он все же перевернул страницу, что бы удостоверится. И он был чертовски прав: после пафосного начала следовал подробный самоучитель по карточному шулерству.